Первые слова Мальцевой вызывают растерянность Степанова. «Вы что, шутите, что ли?» На репетициях эта сцена вызывала смех. Действительно, положение у Степанова немного смешное. Но этот смех надо убрать. И я вел сцену в ином плане. Пусть в этих словах: «Вы что, шутите, что ли?» - звучит не растерянность, а обида, думал я. Всякое напоминание о любви для Степанова после гибели жены болезненно, и разговор с Мальцевой очень труден. Но, справившись со своей болью, он старается не причинить боли Мальцевой. Он говорит с ней ласково, задушевно. Последние реплики - о любви, способной пережить человека,- он говорит уже не столько ей, сколько самому себе. Это его заветные, сокровенные мысли... Вот такое решение сцены снимало, на мой взгляд, и сентиментальность и мелодраматичность.

В одном из последних эпизодов спектакля зритель видел Степанова плачущим. Что ж, я не находил здесь ничего компрометирующего моего героя: пусть в минуту громадной радости, когда возвращается живая и невредимая жена, Степанов расплачется, как ребенок. Зритель уже хорошо знал силу духа Степанова, и в этом эпизоде он вместе с ним не грустил, а радовался.

Я так подробно говорил о работе над ролью Степанова потому, что хотел уйти от абстрактных разговоров о роли вообще. Мне хотелось поделиться теми мыслями, которые вызывает работа над ролью в пьесе о людях нашего времени.

Пусть драматурги считают свою работу над новой пьесой завершенной лишь тогда, когда в пьесе появляется детально разработанная роль, выписанная, как по нотам, а не сделанная несколькими пусть яркими, но расплывчатыми мазками,- именно как по нотам, как мелодия, ясная и певучая, несущая в себе и мысли и чувства. Тогда один актер исполнит эту роль, эту мелодию получше, другой, может быть, похуже, но все равно песня будет звучать.

Центр аттестации и экспертизы ООО «Центр Аттэк» поможет вам в проведении проектов по охране труда, экологическому проектированию и энергоаудиту. Опытные специалисты быстро и качественно выполнят работы.