Мне остается сказать еще об одной сцене с участием Аркашки- Свердлина - она называлась «Лунная соната»,- едва ли не самой буффонно-озорной, самой аристофановской в спектакле. Ее юмор, у Островского вполне невинный, у Мейерхольда был приперчен разного рода трюками и шутками недвусмысленного свойства. Кто-то из критиков по распространенной моде тех лет упомянул даже о фрейдистских символах. На самом деле это была фривольность, давным-давно узаконенная старым провинциальным балаганом, который Мейерхольд еще застал в свои пензенские гимназические годы. Веселая кутерьма в «Лунной сонате» начиналась с того момента, когда ключница Улита входила с цветами в руках и пела романс «Я помню чудное мгновенье». Молодой Карп (на вид ему было лет двадцать пять), в белокуром парике, удивлялся ее легкомыслию, а она, отругиваясь, отстаивала свои женские права. Потом появлялся Аркашка и из продолжающегося разговора узнавал о сердечных увлечениях Гурмыжской и о том, как дорого ей обходится эта слабость. На этой легкомысленной волне он затевал игру с Улитой, они пели дуэтом какие-то знаменитые арии, потом он вел под руку свою млеющую от удовольствия подругу к балансу. Улита садилась на баланс, Аркашка вскакивал, Улита летела вверх тормашками. В разгар этой любовной игры с ее солеными фарсовыми ужимками где-то вдали появлялся Несчастливцев, и перепуганный Аркашка, спасаясь от расправы трагика, залезал под юбку Улиты. Пассаж, вызывавший движение в зале не только у слабонервных. А дальше у Мейерхольда, как у Островского, Улита простодушно спрашивает у Аркашки, как он терпит такого барина-тирана? И, презрев выгоду молчания, он вдруг срывается и выдает тайну Несчастливцева. Почему же он идет на такое вероломство?

Ищете качественную печать? Заказать изготовление печатей в люберцах можно у проверенных специалистов.